В «Деловой Репутации» мы уже не раз рассказывали о самых известных предпринимателях ижевского прошлого. В основном наши герои занимались промышленным производством, главным образом – оружейным. Наш сегодняшний герой сделал состояние и имя на совсем не грозном поприще. Скорее – наоборот.
Вместо пролога
Если спросить сегодня потомка славных ижевцев о том, от чего больше всего страдали его предки, то, скорее всего, получим неверный ответ. Главной проблемой старого Ижевска являлись болотная болезнь, позднее – болотная лихорадка, на рубеже XIX–XX веков – горячка. Названия вроде вполне обычные. Вот только смертность от них была просто страшная. Если открыть на любой странице метрическую книгу, неважно, какой из церквей Ижевска, то первое, что бросается в глаза, – это бесконечное число умерших во младенчестве. Причина одна – горячка, вызываемая, как в голос утверждали ижевские врачи, нечистотой всякого рода.
Ижевск, превосходя по площади и жителям любой населённый пункт Вятской губернии, к концу позапрошлого века уже фактически стал городом, формально оставаясь селом. Но главной его бедой было благоустройство во всех сферах жизни. За это должен был отвечать завод, но он, так сказать, не только сбросил с себя всю «коммуналку», но и сам давно стал главной экологической проблемой.
Вот что писал об этом питерский врач Спасский, живший в Ижевске в 1881–1882 годах: «В Ижевском заводе… все отхожие места находились под стоком отработанной воды, так что все нечистоты от 4–5 тыс. рабочих должны были попадать непосредственно в воду и уноситься в реку Иж, из которой почти до последнего времени брало воду всё население заречной стороны завода. В эту же реку сваливался и весь мусор из огромного заводского двора». Загрязнение Ижа особенно возрастало, когда от навоза чистили заводские конюшни (главным транспортом внутри завода была конно-железная дорога), и всё это вываливалось в реку и в тянувшийся параллельно с ней Большой канал (сегодня он давно засыпан, здесь проходит улица Ажимова). Оттуда ручейками расползалось по городу, и особенно страдала Зарека.
Ни о каких очистных сооружениях или бытовых фильтрах тогда речи не шло. И потому всё, что вываливалось в Иж, главную нашу водную артерию того времени, попадало к ижевцам обратно. Потому и смертность тогда была «выше, чем по всей Вятской губернии и целой России».
Вот как описывала типичный ижевский пейзаж того времени уездная газета «Прикамская жизнь»: «Особенно сильно бросается в глаза место свиного отдохновения в Пуренговом проулке, вблизи Базарной улицы, у полицейского поста. Здесь от конского помёта, вытекающего из конюшен содержателя земской станции Брекотина, образовалось озеро густой вонючей грязи, в котором можно встретить несколько купающихся свиней». Пуренгов переулок – это современная улица Пастухова, ну а Базарная улица – сегодняшняя ул. Карла Маркса. И тогда, и сейчас – самый центр Ижевска.
Тревожно и печально писали об этих проблемах газеты того времени:
Рассадник холеры
У нас в газете много места уделяют всевозможным предостережениям появления в Ижевске холеры. Советуют прежде всего чистоту. А вот на видном месте и никто не замечает рассадника холеры.
На Сенной площади базар. Огромное скопление народу. Имеется один клозет (отхожее место). У этого клозета нет дверей, крыши, весь он переполнен, и по всему базару из него бегут ключи. Это ли не зараза? Это ли не рассадник холеры?.. ».
Тогда «отцы» города – заводские офицеры стали искать того, кто возьмёт на себя заботу о поддержании чистоты в городе. Но даже за хорошие деньги гордые ижевские оружейники заниматься ничем подобным не хотели, а человек нужен был серьёзный. Тогда предложили эту специфическую работу Захару Колупаеву.
Ижевский Мойдодыр…
«Есть такая профессия – родину очищать», – так о роде собственных занятий и занятий своих товарищей мог сказать Захар Иванович Колупаев, почётный гражданин Ижевска, купец второй гильдии, удостоенный в начале прошлого века почётной грамоты, подписанной лично самодержцем всероссийским Николаем Вторым. Мало того, по ижевской легенде, Захар Иванович был принят в Зимнем дворце чуть ли не при участии Григория Распутина и, помимо прочего, получил полный царскими золотыми червонцами картуз.
Появился этот человек, происходивший из крестьян Нижегородской губернии, в посёлке Ижевский завод где-то в 70-х годах позапрошлого века. В период после принятия императорским правительством и Сенатом «Положения о перечислении в гражданское ведомство приписанных к Ижевскому заводу людей», которое лично освободило ижевцев и перевело их «из военного ведомства в сельские обыватели», а сам Ижевский завод стал, говоря современным языком, открытым населённым пунктом. В него в поисках хорошего заработка хлынули тысячи предприимчивых людей со всех концов необъятной Российской империи. А многие, как братья Нобель, арендовавшие ижевский оружейный завод в течение семи лет, или их собрат швед Сандершельд, вообще прибывали из-за границы. В России тогда Ижевск воспринимался вроде Беловодья, сказочной страны русских старообрядцев (наподобие тибетской Шамбалы), в которой текут чуть ли не молочные реки с кисельными берегами.
Захар Колупаев и стал первым ассенизатором Ижевска. Но до этого он успел поработать на извозе – переправлял, по-честному выиграв конкурс, разнообразные гражданские и военные грузы по тогдашней нашей главной транспортной артерии – Каме, через Гольянскую пристань до завода и обратно. Уже тогда этот нижегородец обратил на себя внимание заводского начальства тем, что отличался точностью и аккуратностью при исполнении любого договора и имел недюжинные организаторские способности. Был Колупаев, помимо прочих своих талантов, к тому же человеком сугубо трезвенным и грамотным, что выгодно отличало его от многих ижевцев (И. И. Андржеевский писал о «почти ежегодном увеличении в заводе числа кабаков…в 1862 году их было всего четыре, в 1874-м – 88, или один кабак на 273 жителя», а к 1888 году, моменту публикации его «Описания», «один кабак приходится уже на 190 жителей и 17 кабаков приходится на одну школу» (!). Такого обилия питейных заведений Ижевск больше никогда не имел, и есть надежда, что больше иметь не будет.
Постепенно вокруг Колупаева сложилась артель работников сходной с ним породы, которой можно было доверить и самый непростой заказ.
Non olet!
«Не пахнет!» – так, согласно преданию, ответил древнеримский император Веспасиан одному сенатору-чистоплюю (по другой версии – собственному сыну), который упрекал его, что государственная казна получает дурно пахнущее серебро, взимаемое с граждан за пользование общественными туалетами. Последние были обильно отстроены по инициативе императора по всему вечному городу. Из этой же древнеримской максимы, по-видимому, исходил и Захар Иванович Колупаев, приступая к новому делу.
К очистке Ижевска Захар Иванович подошёл со всей присущей ему сметливостью и хваткой. Для осуществления ассенизаторской деятельности им было создано несколько бригад, входивших в одну артель. Каждая бригада отвечала за определённый участок Ижевска, но когда было необходимо, например, при очистке заводских конюшен и уборных, объявлялся общий сбор.
Для пользы дела Колупаев в первую очередь озаботился техническим оснащением своих работников. Для них на заводе были заказаны специальные ковши с длинными ручками, конструкция которых была придумана самим Захаром Ивановичем, и лопаты особой конструкции. Вывозились нечистоты на лошадях в специальных установленных на телегах бочках летом или в коробах на санях зимой. Не жлобствовало и ижевское руководство: Колупаеву была выдана долговременная ссуда и освобождение от налогов на первое время.
И первый ижевский коммунальщик не подвёл – очистка была организована им в целую систему. В первую очередь нечистоты и отходы вывозились от главных грязнуль – оружейного завода и прочих производств. Регулярно очищались учебные заведения, которых в Ижевске становилось всё больше и больше, административные помещения. Туалеты при храмах чистились бесплатно, а для двух мусульманских мечетей Ижевска был создан специальный татарский экипаж. Вывозились нечистоты и отходы далеко к низовьям Карлутки, где создали специальное место для их «захоронения». Иногда, к ужасу почтенной публики, некоторые колупаевские работники, по рассказам старожилов, даже устраивали лихие гонки на экипажах, разбрасывая на улицах содержимое бочек или коробов. Постепенно приучились прибегать к услугам колупаевцев и зажиточные ижевцы, а потом и те, чьи доходы были поскромнее.
Из грязи в князи!
Колупаевская «Контора по очистке и уборке» быстро стала не только заметным явлением в Ижевске, но и весьма доходным. Но деятельность Захара Ивановича, как и любого истинного предпринимателя, была весьма диверсифицированной. Очень быстро он подмял под себя значительную часть извозчичьей биржи (располагалась на площади между Александро-Невским собором и дворцом культуры «Ижмаш»), взяв в свои руки «дальнобойные» перевозки на Сарапул, Воткинск и Глазов (колупаевские дальнобойщики, кстати, бесплатно доставили почти весь кирпич для строительства Михайловского собора). Добегали его экипажи даже до губернской Вятки.
Была им создана и специальная бригада дорожных рабочих, которая, помимо прочего, занималась дренажными работами, засыпкой канав и оврагов, настилкой деревянных тротуаров. Когда другой известный ижевский предприниматель Николай Ильич Березин (о нём мы рассказывали в журнале) начал активно заниматься озеленением улиц, для чего даже отстроил на одной из своих дач на Карлутке специальную теплицу, Колупаев со своими работниками активно включились в этот процесс. Чтобы животные не объедали зелёные насаждения, его молодцы по всему посёлку возводили специальные ограждения.
Построил Колупаев для Ижевска (пониже Долгого моста) ещё и деревянный мост, связавший Зареку и Нагорную часть (остатки его свай есть на дне Ижа). «Пустил» он по посёлку и первый катафалк. Сделали его из морёного дуба, отлакировали. Скоро в посёлке действовала целая колупаевская контора по оказанию ритуальных услуг. Работали в ней три катафалка, на которых, по рассказам старожилов, отправляли ижевцев в последний путь даже после Великой Отечественной войны.
Почти все области бытовых услуг охватил своим вниманием Колупаев. Помимо прочего, ему принадлежали обувные мастерские, его люди ремонтировали посуду, изготавливали валенки и т.п. Единственная общественная баня Ижевска, здание которой сохранилось до наших дней возле Долгого моста, также была построена усердием Захара Колупаева (она работала по специальности до 30-х годов прошлого века). Особенной популярностью она пользовалась у заводских рабочих, которые после трудовой недели могли не только отмыть производственную копоть, но и посидеть спокойно в степенном разговоре и пропустить пивка, которое оптом поставлялось сюда с соседнего пивного завода Бодалёва. Сотрудники самого Захара Ивановича пользовались услугами бани бесплатно. Это они пугали своей дерзкой наготой местных скромниц, когда разгорячённые после парилки с разбегу бросались в воду протекающего рядом Ижа. Впрочем, и о внешнем форсе (при поддержке самого Колупаева) они не забывали.
Вот что писала об этом газета «Кама»:
Мода дикарей
Мода дикарей и пошляков дошла и до Ижевска. Сейчас на «ижевском проспекте» Троицком проулке не редкость увидеть в руках глуповатого франта, или легкомысленной барышни хлыстики из вершинок сосенок или пихт, с кисточками хвои на конце. Мода дикарей и пошляков, не понимающих, что в их руках загублены жизни ценных деревьев ради ничем не оправдываемой прихоти ходить с веточкой по панели и хлопать мертвым деревцем по своим рейтузам и штанам – эта мода, по-видимому, наиболее умным не нравится… Мы надеемся, что товарищи рабочие и без постановлений объяснят весь вред и глупость этой моды дикарей. Особенно ей привержены работники Колупаева».
Много до революции Колупаев успел сделать не только для Ижевска. Вот, к примеру, сообщение из Воткинска:
«Воткинский завод (Библиотека-читальня и Сельский банк)
Благодаря хлопотам местного земского начальника г. Кудрявцева и ижевского деятеля З.И. Колупаева в нашем заводе вскоре, вероятно, откроются два очень симпатичных учреждения: бесплатная народная библиотека-читальня и сельский общественный банк.
Нечего говорить, что при 20 тыс. населения нашего завода такие учреждения давно были необходимы. Попечителем библиотеки избран земский начальник, а в помощники к нему избраны доктор Спасский и один из местных купцов, г. Катков. Надеются, что на помощь обществу в устройстве библиотеки-читальни придут губернское уездное земства».
Потому, если в присутственных местах поначалу некоторые ижевские снобы отворачивались от него, демонстративно зажимая носы, то вскоре двери самых высоких собраний были открыты для ижевского коммунальщика. Ни одно большое дело в Ижевске не начинали, не обсудив его с Захаром Ивановичем. Всюду находилось применение его деньгам.
Коридоры кончаются стенкой
После Октябрьского переворота 1917 года теряются следы Захара Ивановича Колупаева и его домочадцев. По некоторым сведениям, его и его домашних «прислонили к стенке» в 1919 году пермские чекисты. А может быть, всё-таки ему или кому-нибудь из его родственников удалось спастись (в Сарапульском викариате после революции работал священник Колупаев, может, сын Захара Ивановича?) и уйти вместе с остатками Ижевской дивизии за границы Советской России. Об этом, наверное, мог бы поведать ижевский архив в Сан-Франциско, но он каким-то странным образом в середине 90-х годов прошлого столетия оказался в руках москвичей, а потом значительная его часть была вывезена в Швейцарию. Зачем он нужен швейцарским гномам, когда место его в Ижевске?
Многие имена великих ижевцев забыты. Но имя первого ижевского коммунальщика Захара Ивановича Колупаева ещё живет. Как и стоит у Долгого моста здание его бани, которую долгое время называли «колупаевской». В этом двухэтажном здании по адресу переулок Интернациональный, 2 долгое время располагались редакции двух городских газет, а во дворе находились гаражи одной из ижевских транспортных колонн – наследницы одного из колупаевских дел.
Знаменитая школа № 30 Ижевска во время Великой Отечественной войны, когда её главное здание было отдано под госпиталь, переехала в бывший дом Колупаева, который как раз располагался прямо напротив неё.
Впрочем, сама жизнь Захара Колупаева – пример того, как человек может отстроить свою судьбу.
