Последние санкции коснулись всех отраслей бизнеса, но наиболее значительный отпечаток наложили на сферы, завязанные на прямом взаимодействии с иностранными компаниями. Директор компании «Пиком» Григорий Коган рассказал о том, как последние события отразились на IT отрасли в России.
— Все мы столкнулись примерно с одними и теми же сложностями. Как потребители — с недоступностью каких-то продуктов и рост цен на остальные. Как бизнес — зависшие проекты, пресейлы и оплаты. Но в целом преодоление кризисов уже стало привычным занятием, так что чек-лист действий, можно сказать, был готов. Основная идея, как всегда: искать новые возможности, отказываться от лишних трат, решать текущие проблемы (например, с замещением продуктов) на месте.
Сейчас стало ясно, что, как минимум, есть прямая проблема с оплатами в РФ. Но главное — на заказчиков из традиционной для IT-географии — Северная Америка, Западная Европа — оказывается очень сильное общественное давление (помимо политического и финансового). То есть работать с Россией становится не “комильфо”, даже если сам заказчик не разделяет антироссийских настроений. Следовательно, традиционные для IT рынки на ближайшее время отпадают. Возможно, удастся переориентироваться на Азию, Ближний Восток и т.п. Но это совершенно другие направления, на них надо будет учиться работать «с нуля». При том, что там есть свои подрядчики и совершенно другой уровень цен.
Фактом уже является утечка мозгов, проходящая два потока. Первый: IT-компании, закрывающие российские офисы, предлагают релокацию всем своим сотрудникам, чтобы сохранить свои объёмы производства. Речь идёт о десятках тысяч человек, если даже не о сотнях. В этот процесс вливаются некоторые конечные зарубежные заказчики, работавшие с российскими программистами напрямую — они тоже не хотят терять наработанные связи и знания, поэтому им проще оплатить релокацию специалистов и продолжить с ними работать.
Второй поток: IT-специалисты, самостоятельно решившие переехать в другие страны. Как правило, это решение возникает по совокупности многих факторов: экономических, политических, мировоззренческих, эмоциональных. Когда накапливается какая-то критическая масса, человек перестаёт связывать своё будущее с Россией и ищет другую юрисдикцию и место жительства. Подобное происходит не только с IT-специалистами, но у них есть одно важное отличие от других: хороший IT-специалист абсолютно уверен, что быстро найдёт работу, даже если переезд заставит его её поменять (хотя многие могут переехать даже не меняя работу). Этот поток на самом деле не возник сейчас — он существует постоянно все последние 30 лет, но иногда происходят всплески. Предыдущий был в 2014-15 годах, сейчас очевиден новый пик. Самое плохое в этом процессе (во втором потоке — самостоятельной релокации): средний уровень уезжающих специалистов выше среднего уровня остающихся. И даже если в России получится подготавливать всё больше новых IT-специалистов, качественный уровень отрасли всё равно просядет.
Есть определённый набор сервисов, продуктов, инструментов разработки, которые стали недоступны. Понятно, что замена обычно есть или будет найдена. Главная проблема находится не на поверхности и заключается в том, что российская IT-отрасль — в целом скорее догоняющая. И в этом процессе очень важен обмен знаниями и опытом с коллегами “с переднего края” IT. Эти связи и так были не очень налажены, но сейчас могут свестись уж совсем к “подглядыванию в замочную скважину”, как это было в СССР. Конечно, внутренний рынок резко увеличится и количество российских решений в целом возрастёт. Но с учётом “утечки мозгов” высокого уровня, отсутствия внешних связей и отсутствия конкуренции с сильными решениями уровень новых продуктов на внутреннем рынке явно будет оставлять желать лучшего.
