Ижевск празднует свой 260-й день рождения. При этом историками и краеведами давно обсуждается, что дней рождения в нашего города может быть несколько. Смотря как и от чего считать. Как такое возможно и сколько дней рождения у столицы Удмуртии, разберем в материале «Деловой Репутации».

Путь к статусу

Александр Первый, основатель Оружейного завода

До 21 февраля 1918 года Ижевск числился сельским поселением – посёлком Ижевский завод (хотя превосходил по численности не только все города Вятской губернии, но и многие города европейские, к примеру, Хельсинки, тогда – Гельсингфорс). Жители же Ижевска были по своему статусу сельскими обывателями, то есть, по сути, крестьянами.

Встаёт вопрос о причинах подобного. Самая главная из них, думается, в том, что Ижевск по сути своей жизни (как экономической, так и социальной) долгое время подчинялся не гражданским, а военным властям – Главному артиллерийскому управлению Российской империи и непосредственно его руководителю – генерал-фельдцейхмейстеру, второму лицу в Империи, брату царствующего монарха. Все командиры Ижевского завода тоже были старшими артиллерийскими (обычно) офицерами, а работники его считались военнослужащими. В

гражданском же плане подчинялся Ижевский до 1918 года Сарапулу как столице уездной, и Вятке как столице губернской. И это ладно, что высшие судебные, полицейские  и гражданские власти находились там. Но за Сарапулом и Вяткой числился почти весь бизнес, то есть налоги и акцизы с него уходили туда, минуя ижевскую казну. Достаточно сравнить виды старого Сарапула с его особняками, нарядными и богатыми домами и тем более Вятки с видами Ижевска, чтобы представить обычную жизнь в них того времени и разницу в ней.

До начала 70-х годов позапрошлого столетия, когда ижевцы были освобождены от «обязательного военного состояния», вопрос об изменении статуса не ставился. Но появился собственный ижевский бизнес, потянулись в столицу оружейников предприниматели не только из Сарапульского, но и соседних уездов, и даже губерний, и проблема перехода в городское правовое поле стала ощущаться всё острее. В первую очередь в том, что весь бизнес с его торговыми гильдиями регистрировался только в городах (для нас в основном в Сарапуле), но, что самое главное – туда шли и налоги с него, там он и вёл своё основное делопроизводство, судился и т. д. Даже за самым святым – за торговлей крепкими и не очень напитками – присматривал акцизный чиновник из Сарапула, через него же в последний шли и все немалые акцизные сборы. Что было особенно обидно. Более того, сами не местные предприниматели, по большому счёту, неподсудные заводской власти, часто вели себя предерзостно.

Нахальный Бодалёв

Примером подобному может служить поведение сарапульского купца, производителя крепких и не очень напитков И. Г. Бодалёва. Основав и застолбив свой богопротивный бизнес в Сарапуле, Бодалёв с конца 60-х годов XIX столетия начал осаду Ижевска. Собственных и арендованных трактиров ему казалось мало, хотел он обосноваться всерьёз и навсегда. Что вскоре и сделал, обдурив заводскую администрацию, как доверчивых мальчишек. В бессрочную аренду взял этот сарапульский предприниматель у них небольшую полоску земли у Полковницкого ключа на Ижевском пруду. Каково же было удивление наших тогдашних командиров, когда Бодалёв расширил её за счёт пруда, засыпав значительный участок последнего землёй и затем поставив на нём свой знаменитый пиво-медоваренный завод. Причём, что самое подлое, разместил своё производство прямо под окнами Генеральского дома, где всё заводское начальство традиционно проживало. Понятно, что вечный винокуренный дым из труб завода Бодалёва начальство ижевское тоже бодрить не мог.

Последнего это, впрочем, не очень смущало, и вскоре он задумал и вовсе оттеснить конкурентов от кошельков ижевских рабочих и вынести свои, так сказать, товары и услуги прямо к заводским проходным.

Кто ты такой?

О чём командиру Ижевска П. М. Савотьянову было направлено специальное обращение:

«Его Превосходительству Господину Начальнику Ижевских Оружейного и Сталеделательного заводов
Сарапульского Мещанина Ивана Григорьевича Бодалёва

                           Заявление

В прошлом 1905 году был выстроен павильон, находящийся вблизи Комитета (здание Заводоуправления у плотины, снесённое при А. А. Волкове. – Ред.) в Береговой улице для заводского духового оркестра, который, как я слышал, нынешнее лето будет стоять свободным и оркестр в нём музыки играть не будет.
А потому Имею честь покорнейше просить Вас, Ваше Превосходительство, не найдёте ли возможным разрешить мне торговлю, в выше сказанном павильоне, фруктовой водой и Баварским квасом, и так же устройству лестницы в середине или с боку барьера и постановку буфета и устройство к стенам подъёмных столиков и лавочек, без порчи стен павильона. А ежели по каковой-либо причине не найдёте возможным разрешить Мне, всё выше сказанное, то не возможно ли разрешить Мне постановить на Мой счёт маленький павильон, приблизительно полторы кубических сажени (1 сажень=2, 13 м. – Ред.), по этому же берегу около лестницы под липами с тем, что Я обязуюсь убрать свою постройку во всякое время, когда вам понадобится это место.

При сем прилагаю две гербовых марки 75 копеечного достоинства, всего на 1 рубль 50 копеек.
Одну на сие прошение, а другую на ответ.
Пятого (5) Апреля 1906 года».

Стоит упомянуть, что под иностранным названием «Баварский квас» скрывалось у Бодалёва не что иное, как пиво во всём его разнообразии. Начальство Ижевского завода от такого нахальства сильно озадачилось и запросило своих помощников о «состоянии торговли…, особливо сборов и казённой и частной продажи питей (очевидно – спиртных напитков. – Ред.)» и собственно статусом частного бизнеса в последнем. Ответ был неутешительным. Вся виноторговля и сборы с неё, а также бизнес на продовольствии, мануфактуре, галантерее, «колониальных товарах» шёл в Ижевске и на его деньги, но не в его налоговой юрисдикции. На запрос же о возможности перерегистрации основных деловых проектов на Ижевск было замечено, «что последнее невозможно, так как согласно Положения Российской Империи о сельском поселении, коим Ижевский завод по своему статусу является, законами такое не предусматривается».

Тем не менее Бодалёву и всему его предприимчивому семейству, говоря словами деда Щукаря, был дан «полный отлуп»:

«Ижевскому полицейскому приставу, 11 апреля 1906 г.

По приказанию Начальника заводов, Канцелярия просит объявить сарапульского мещанину Ивану Григорьевичу  Бодалёву, проживающему в Ижевском заводе, что на поданном им прошении от 5 сего апреля Начальником заводов наложена резолюция следующего содержания: «Ни постановка нового павильона, ни отдача в наймы музыкального павильона невозможна».
А само начальство начало будировать вопрос о «наделении Ижевского завода городским статусом, поскольку положение поселения его современному состоянию давно не соответствует и дальнейшему развитию весьма препятствует».

Воткинск дореволюционного периода

«Поспешай – медленно!»
(мудрость древних латинцев)

Лет за десять до превращения Ижевска в город местное начальство и, так сказать, творческая и техническая интеллигенция медленно, но неуклонно продвигали эту идею и высшему руководству, и в массы. С последними тоже нужно было работать – горожанин платил налогов больше, чем сельский обыватель. А денежку ижевец уважал, считать любил и умел. Возражений на российском политическом верху особых не было, кроме самых технических – за чей счёт будут отнесены изменения в документообороте, изготовлению печатей и штампов и т. п. Но бюрократическая машина работала неспешно – для начала ещё до Февральской революции полиция Ижевска была переведена на статус городской. Однако Февраль и последовавшие за ним реформы процесс застопорили. Первым посыпались местные земские сборы, старый аппарат, подчинённый Сарапулу, был распущен, нового – не было:

«В настоящее время вследствие неплатежа крестьянами земских сборов земская касса совершенно пуста. Многие из земских служащих за два-три последних месяца не получали заработанного ими жалованья. Если крестьяне будут думать, что земские работы могут прокормиться манной небесной, а деньги для различного рода мероприятий. Как то на содержание школ, больниц и т. п. явятся в кассу помимо них, то земское дело придёт к окончательной разрухе, и этот момент с каждым днем приближается».

«Налоги не поступают. В земскую кассу решительно не поступает никаких денежных взносов: население налогов не платит, видимо, рассчитывая на чью-то помощь извне. Земские служащие остаются без жалованья. Должны закрыться школы, библиотеки, больницы».

Начались волнения среди ижевских учителей, не получавших содержания, потом врачей и прочих служителей народного благополучия. При этом ни уезд, ни губерния на все вопросы о деньгах предлагали Ижевску решать их самому. В итоге назревшее решение о придании Ижевску статуса города было принято только после большевистского переворота октября 1917 года. При этом Ижевск был объявлен городом «явочным порядком» 21 февраля 1918 года.

Эхо документа

Жечев, работник Ижевского завода

Документ о придании Ижевску статуса города его совет принял в интересах народа, которые он намеревался обеспечить путём «справедливого  обложения (налогами. – Ред.) и не останавливаясь ни перед какими мерами,  не  ложащимися бременем на  трудящиеся массы».  Подписали постановление два совсем не ижевца – Василий Жечев был мигрантом с Украины – из Полтавы, Эрнст Дишлер – из Эстонии, причём в самой будущей столице Удмуртии никто их особо не знал. Жечев, о котором сегодня говорят как о рабочем Ижевского завода, по милицейским документам (до избрания в городской Совет) числился как специалист по уборке трупов животных, т. е. по индийской кастовой системе относился бы к самому низшей группе населения – к неприкасаемым. Следы Дишлера после Гражданской войны пытались найти в Таллине и его окрестностях, но даже как бы его родственники не могли вспомнить ни его года рождения, ни подробностей биографии.

Тем не менее ни Сарапул, что был столицей одноимённого уезда, ни Вятка – столица одноименной губернии, которым Ижевск подчинялся в административном плане, переименование не поддержали. Началась очередная переписка с очередными взаимными политическими упрёками. Главной темой в них был уход Ижевска от местных налогов и акцизов, которые шли в уездную и губернскую столицы. Ижевск хотел сам ими распоряжаться, Сарапул и Вятка – тем более.

Сразу через день после принятия решения о преобразовании Ижевска в город Сарапул от имени всех уездных крестьянских депутатов потребовал от вновь образованного города отдавать все налоги в бывшую уездную столицу:

«Ижевский Совдеп, как известно, явочным порядком объявил Ижевск городом, выделив его из уезда в автономную единицу. В целях изыскания средств он стал облагать близлежащие селения налогами. Уездн. Кр./естьянский/ Совет, узнав об этом, телеграфировал в Ижевск: «Ввиду отхода завода автономно предлагаем партизанских набегов на мирных жителей окрестных селений не производить, налогами не облагать, деньги, взятые в уезде, Уездный Совет просит немедленно прислать ему. Совдеп».

Этого показалось недостаточно, и ещё через день 23 февраля было объявлено о прекращении доставки хлеба в Ижевск и объявивший вслед за ним о себе как о городе Воткинск:  

«Хлеб в Ижевск и в Воткинск. В виду того, что Ижевск и Воткинск с объявлением городами не хотят платить налоги в Народно-хозяйственный отдел числящихся за ними недоимок земских налогов до 1 ½ миллиона рублей. Продовольственным отделом, впредь до уплаты этими городами недоимок, приостановлено исполнение нарядов по доставке в них из близ лежащих местностей хлеба».

Ситуация зашла в тупик, но находчивые ижевцы, казалось бы, нашли из неё выход.

Ижевские красногвардейцы

Дополнительные источники городского дохода

Недавно в Саудовской Аравии её новое руководство в лице наследника престола использовало относительно новый опыт изъятия доходов у местных принцев-миллиардеров (своих, кстати, кровных родственников). Их просто немного «повоспитывали» и десятки миллиардов долларов потекли в казну обратно. Но 100 лет назад этот метод использовался ижевскими и воткинскими красногвардейцами. Из газетных сообщений:

«Красногвардейцами Ижевска был произведен обыск у крестьянина дер. Иж-Бобьи Мухамедьяна Ахмедьянова, во время которого были конфискованы чай и деньги до 39 тыс. руб. и увезены с собой. Агрызский волостной комитет протестует против каких бы то ни было обысков и конфискаций без ведома и согласия его, находя, что всё конфисковываемое должно поступать в первую очередь на местные нужды, а потом уже в уездный распорядительный фонд».

«Красногвардейцы. Светлянский волостной комитет передаёт Сарапульскому Уезному исполкому крестьянских депутатов заявление общества крестьян дер. Епифановой, что 9 (22) марта в это селение прибыла из Воткинска партия красногвардейцев, которые произвели обыски у многих крестьян, при чем у некоторых были взяты деньги, имущество и т. д.».

«Самосуд. Озлобленные на преступников крестьяне очень жестоко расправляются с ними в случае поимки. Так недавно в с. Светлянах той же волости были уличены в краже сена у гражданина Евстафия Соломенникова некие – Иван Богатырев и Миней Щепин. Собрался сход, прибыли воткинские красногвардейцы; поступок задержанных обсудили и решили предать их в распоряжение сельского комитета. Но около волостной управы толпа крестьян напала на преступников и учинила над ними самосуд, закончившийся тем, что оба вора оказались убитыми».

Не зависимую от уездного суда строгость проявляли и ижевские красногвардейцы, что иногда расстраивало более нежный Сарапул:

«Расстрел вора. Ижевец, назвавшийся Черемных, был несколько раз уличён в совершении карманных краж. Вчера он был вновь пойман на месте преступления. С надписью «я вор» он был проведён под конвоем по улицам города, а затем расстрелян Красной Гвардией». (Сообщение от 24 (11) марта 1918 г.)

Воткинцы действовали с большим юмором:

«… в д. Кекуля Сайгатской вол. Осинского уезда крестьяне, выведенные из терпения воровскими проделками своего однодеревенца Ив. Ос. Чепкасова, обыскали его двор и, найдя овчину с чужой овцы и краденое седло, надели на него овчину и краденое седло и несколько раз провели по деревне. После чего в дело вмешались красногвардейцы из Воткинска. Они запрягли Чепкасова в бричку и два раз проехали на нём по центру села. После этого местный воришка пообещал больше ничего подобного не делать».

Но всё это было вне правового поля и долго продолжаться не могло.

Поиски компромисса

К лету 1918 года противоречия между новыми городами и старыми столицами, казалось бы, начали разрешаться. В Сарапуле было придумано создать новую Прикамскую губернию со столицей, конечно, в нём. В неё предполагалось включить города и селения вокруг Камы из соседних Казанской, Пермской и Уфимской губерний. Не забыли и о заводах:

«Веление жизни. …В данный момент, когда Ижевский и Воткинский заводы выделились в самостоятельные уездные единицы, преобразование Сарапульского уезда в губернию является настоятельной необходимостью.
Причина, побудившая воткинцев и ижевцев преобразовать свои заводы, бывшие на сельском положении, не какая-нибудь прихоть, а требование самой жизни, остро поставившей перед волостными земствами заводов финансовый вопрос текущего момента.
Колоссальные суммы денежных затрат, требующиеся для улажения разрухи нашей страны, вынудили земства заводов изыскивать источники добывания средств и это изыскивание привело к необходимости реорганизации заводов в городские единицы.»

Во втором номере газеты «Путь» (орган Воткинского исполкома) приводится протокол Воткинского Совдепа, где по вопросу о преобразовании завода в город Воткинск находим следующие мотивы:

«Принимая во внимание большую наличность местных нужд, удовлетворение которых возможно лишь через привлечение к обложению населения по принципу прогрессивно-подоходного налога, а также и те цифровые данные,… из которых видно, что Воткинский завод, как таковой больше платил, чем получал, – Совет Р., С. и Кр. Депутатов постановил: 1) преобразовать Воткинский завод по вышеозначенным мотивам, в город «Воткинск» явочным порядком… ».

К тому же к этому моменту Сарапул после проведения через Агрыз железной дороги перестал быть важным и единственным пунктом, через который в Ижевск шли товары и продукты:

«Благодаря Исполкому на Агрызской станции раскрылась не совсем чистая история по провозу спекулянтами хлеба целыми вагонами. Сколько уплыло таким образом хлеба, который и от нас увезен, и голодных минует, – один Аллах ведает. Всё это заставляет вспомнить: и ещё многое почему из уезда в город иногда провозится сахар и продается по взвинченной цене; почему в дер. Агрыз, например, полно мануфактуры и продаётся она много дешевле; почему на некоторые железнодорожные станции приезжают женщины из Ижевска, чтобы закупить дешевых продуктов; затем то цилиндровое масло, то дубильный экстракт, то бумага для Сарапула застревает где-либо и никак его оттуда не вытянешь?
В доброе старое время железнодорожные шайки делали так. Приходит вагон с сахаром например, на станцию Алмазная. Там загонят его на отдельную запасную линию, поубавят кое-что, снова наложат пломбу и товар тихонько катится к месту назначения…».

Продолжение истории

Интересно, что процесс примирения с уездной столицей был продолжен воткинскими и ижевскими повстанцами летом – осенью 1918 года. Отвергнув все преобразования большевиков, они оставили три – новое время, новую орфографию и городами Ижевск и Воткинск:

В.И. Бузанов, руководитель Прикомуча

«…Временный Прикамский комитет Учредительного собрания в исполнение воли, выраженной в декларации от 31 августа с. г., настоящим объявляет населению городов и сёл, восставших за Учредительное собрание Прикамского края, что политическая власть Советов и комитетов упраздняется. Советы могут существовать только как добровольные классовые организации пролетариата и трудового крестьянства…
Ижевский завод согласно неоднократно выраженному желанию граждан Ижевска признаётся городом, и ему предоставляются все права городского самоуправления. Впредь до производства выборов городских гласных таковыми признаются гласные Ижевского волостного земства и волостная земская управа, именуемая Ижевской городской управой, и ей предоставляются все права и обязанности, предусмотренные городовым положением 1915 г. и распоряжением Временного правительства от 29 сентября 1917 г….

Комитет членов Учредительного собрания: Н. И. Евсеев, В. И. Бузанов, А. Д. Корякин, К. С. Шулаков».
( «Ижевский защитник», 13 сентября 1918 г.)

После этого некоторые бодания уже победивших большевиков с прежними столицами какое-то время продолжились, но обратного пути к деревенскому статусу уже не было!

Кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры Философии права и социальной антропологии