Очертания вершины горы на фоне ярко-синего неба, снег, кирка и страховочный трос – так выглядит жетон, которым с 1967 года награждают альпинистов, покоривших пять самых высоких гор, расположенных на территории бывшего СССР. Неофициальный титул этих людей – «Снежный барс». Каждый жетон имеет номерной знак, за каждым – живая история тех, кто смог подняться на все семитысячники некогда огромной страны, иногда вопреки всему. Знакомьтесь, Антон Баженов – «Снежный барс» из Ижевска.
Наверное, это выглядит символично, но мой интерес к альпинизму возник с рассказа знакомого о своём дальнем родственнике, который в своё время получил титул «Снежный барс». Я помню свою реакцию: о, круто! Интересно, а я бы смог так же? Эта мысль не отпускала, воображение рисовало Мекку для альпинистов – Непал, красоты заснеженных вершин Тянь-Шаня. Однажды мне повезло, я наткнулся в Интернете на информацию Тюменской федерации альпинизма о формировании экспедиции для восхождения на пик Ленина. Ещё лет пятнадцать назад, наверное, нечто подобное осуществить было нереально, по существующим тогда правилам без определённого опыта подниматься на такие вершины было нельзя. Всё меняется, в наше время коммерциализации нет ничего невозможного. Сегодня я чётко понимаю, что старая система была правильной. Несмотря на мою хорошую физическую форму – несколько лет занятий боксом, лёгкой атлетикой, велоспортом (видимо, поэтому меня и взяли), этого порой бывает недостаточно, чтобы быть надёжным партнёром при сложном восхождении, когда от тебя зависит здоровье и жизнь твоих товарищей. Уверен, что альпинизм не должен ассоциироваться с экстримом, это другое, но тем не менее бывают ситуации, и их немало, когда только опыт и навык могут помочь избежать фатальных ошибок.
Вперёд и с песней
С командой, как и с первой вершиной, мне повезло. Пик Ленина считается самым простым среди семитысячников – удобное расположение и подъезд до лагеря, хорошее снабжение. Группа на удивление подобралась замечательная, что, как я потом узнал, бывает не всегда. Мы поднялись и спустились с вершины в полном составе, никто из 14 человек не сошёл с маршрута.
У людей, увлечённых альпинизмом, с горами складывается своя «песня». Кто-то раз и навсегда бывает покорён потрясающими видами, другой преодолевает себя и вкушает радость победы, третьему нужны драйв и невероятные эмоции. Основной противник в такой экспедиции – высота. Речь идёт не о страхе или отсутствии силовых качеств, а о физиологических и биологических возможностях организма, когда на больших высотах может развиться отёк лёгких или мозга, так называемая горная болезнь. Поэтому подъём в горы идёт по принципу пилы: поднимаешься, немного адаптируешься, спускаешься, чтобы восстановить силы, вновь поднимаешься, но уже выше, снова спускаешься, давая себе возможность привыкнуть к отсутствию кислорода и разряжённому воздуху.
Когда я впервые оказался наверху, эмоциям не было предела! У пика Ленина вершина не классическая, а в виде «стола», на нём – бюст вождя, небольшой, но очень тяжёлый, говорят – бронзовый. (Смеётся.) Его когда-то доставили сюда советские альпинисты. С вершины видны ещё два семитысячника – пик Коржаневской и пик Коммунизма. Тогда, стоя наверху и глядя на них, я подумал – мне туда. Этот подъём дал мне не просто необыкновенные ощущения или самоутверждение из разряда «я могу», скорее, – новый толчок развития, желание меняться и идти дальше.
За плечами
Через два года я вновь стал планировать экспедицию в горы, тем более, что друзья и единомышленники у меня уже появились. Целью стал пик Хан-Тегри. Подъём дался непросто, а если быть честным – очень трудно. Где-то мы сами оказались неподготовленными, где-то погода подвела, но то восхождение мы запомнили надолго.
Начало любой экспедиции начинается на равнине. Снаряжение, продукты, одежда – рюкзак альпиниста может весить 25 килограммов.
Чтобы его облегчить, приходится учитывать каждую деталь. Еда – только высушенная и сублимированная, кстати, её не делают в нашей стране. Необходимое «железо» – ледорубы, крючки, тросы, а также несколько комплектов одежды. Последнее – особая статья расходов, одеться в обычном магазине для похода в горы вряд ли удастся. Существуют компании, не российские, которые производят специальную экипировку, и цена таких брендов достаточно высока. Без них в горах не обойтись, те же очки, например, с защитными стёклами, желательно, чтобы были не одни, так как они имеют свойство теряться, как и шапки с перчатками. (Смеётся.) Погода в горах непредсказуема и может меняться словно по щелчку, вот и приходится то утепляться, то раздеваться, то защищаться от дождя, то от ветра.
Без необходимых «КЛМН»: кружки, ложки, миски, ножа – тоже никуда, а ещё палатка, спальный мешок, горелка для приготовления пищи, коврик. Кстати, туристический коврик, который раньше выпускал Ижевский завод пластмасс, был в бывшем Советском Союзе почти разменной валютой. Он высоко ценился в профессиональном сообществе и производился только в Удмуртии.
А кому легко?
Подъём на Хан-Тенгри оказался трудным. Мы с товарищем, чтобы облегчить свои рюкзаки, взяли мало провизии, в итоге сидели чуть ли не на голодном пайке. Сильный ветер сопровождал нас постоянно, особенно в штурмовой день, когда мы поднимались на саму вершину. Это заняло у нас 22 часа, что считается достаточно большим сроком, обычно на это отводят 12–15 часов. Как правило, альпинисты выходят на рассвете, часа в четыре, чтобы максимально использовать световой день. Существует определённое время, своеобразный дедлайн, когда надо спускаться, где бы ты ни был, иначе тебя ждёт холодная ночёвка: при низкой температуре и шквалистом ветре ты можешь оказаться без палатки и спального мешка, просто на снегу. Передвижения в ночное время нежелательны, что тоже объяснимо, вот и приходится укладываться в определённые рамки.
Не менее тяжёлым стал для нас подъём на пик Коммунизма. В тот год мы поднялись ещё и на пик Коржаневской, оба эти объекта расположены около одного лагеря. Вершина с именем дамы была к нам более благосклонна, а вот её сосед… Нас сопровождали те же тяжёлые погодные условия, что и на Хан-Тенгри, – постоянная метель и пурга. После спуска с вершины у нас даже порвалась палатка, не выдержав сильных порывов ветра, нам пришлось рыть, вернее, выпиливать пилой снежную пещеру, чтобы переночевать. Когда распогодилось, наши обмороженные лица вдобавок обгорели на ярком солнце. Честно говоря, мы представляли собой довольно печальное зрелище, но были весьма довольны и горды результатом! И если бы тогда кто-то спросил нас, пойдём ли мы ещё, ответ был бы очевиден – обязательно! Надо видеть эмоции людей, достигших цели. Одни падают на колени, другие победно кричат, поздравляют друг друга, оставляют записки, ну и, само собой, – «фото на память».
Если друг оказался вдруг
Не всегда гора готова покориться. Кому-то не хватает упорства, здоровья, не позволяют погодные условия, иные причины. А иногда рядом нет плеча товарища, человека, которому можно доверять на все 100 процентов. У меня была история, когда, спускаясь с Хан-Тенгри вниз в тёмное время суток, мы с товарищем наткнулись, в буквальном смысле, на альпиниста из Польши. Он, обессилевший, сидел на камне и сказал нам: «Всё, я больше не могу…» Напарник оставил его и ушёл вперёд. Мы не разбирались в причинах этого происшествия, но, видимо, так тоже у кого-то бывает. Привязали его к нашей верёвке и оправились дальше вниз, к базовому лагерю.
Существует категория людей, для кого подъём в горы – это не преодоление себя, не история горного братства, а такое позиционирование себя – я тоже там был. Не секрет, что при восхождении на Килиманджаро всю необходимую амуницию и провиант, при вашем желании, могут нести портеры (специально нанятые люди), существенно облегчая жизнь человеку, решившему встретить рассвет на самой высокой точке Африки. На Эверест тоже можно подняться в сопровождении помощника – шерпа (народность, проживающая на востоке Непала), который несёт свои и твои вещи, ставит лагерь и даже тащит кислородный баллон, в то время как «хозяин» шествует в кислородной маске. Мне кажется, что это неспортивно, ну и как-то неправильно. Конечно, здесь во многом присутствует коммерческая составляющая, но с точки зрения безопасности – вопрос достаточно сложный. Надо понимать, что баллон может сломаться, кислород закончиться, и тогда человек, не готовый к внезапным нагрузкам и разряжённому воздуху, может просто погибнуть.
Путь домой
Мысль, которая греет на обратном пути, – это мечты о ванне и домашней еде. Сублимированная пища не оставит, конечно, тебя голодным, но глаза и рецепторы не обманешь. Даже если на пачке написано что-то «приличное», запечённой курицей или отбивной продукт не станет. Это, наверное, объясняет, почему в экспедиции так популярны становятся соусы с ярко выраженным вкусом или кофе. Талая вода тоже надоедает, хочется привычной, родной. Возвращаясь в базовый лагерь, альпинисты отрываются, а учитывая, что большинство доступных гор – это Средняя Азия, то обычное застолье представляет собой изобилие шашлыка, плова, острых блюд. Праздник живота бывает у всех, несмотря на национальность и цвет кожи. (Улыбается.)
Надо сказать, что альпинизм – это жизнь без политики и расовой дискриминации, в горах все равны, здесь работают общечеловеческие принципы и вопросы совести.
Трудно представить себе ситуацию, когда, находясь в одном лагере, ты будешь вступать в стычки и конфликты, а на следующий день в горах – просить помощи у своего оппонента.
Горы не место для прогулки, здесь случаются и трагедии. Два года назад, только за время нашего восхождения на пик Победы, на соседних маршрутах погибли несколько человек, при этом все – альпинисты с большим стажем и опытом. Один сорвался, трое других ребят – два парня и девушка, вышедшие с нами из базового лагеря и внезапно изменившие запланированный маршрут на другой, попали в лавину. Три дня они ещё выходили на связь, а потом она прервалась. Поиски с помощью вертолёта были невозможны из-за погоды, а позже ни к чему не привели. Поэтому, какие там могут быть политика или выяснение отношений, горы – это другая история.
Возвращаясь после экспедиции, ты словно получаешь второе дыхание, заряжаешься эмоциями, строишь новые планы. Но проходит время, и снова начинаешь думать: а не пора ли вновь на вершину? И хотя близким я уже говорил, что вот-вот «завяжу», пока не получается. Понимаю волнение мамы и моей девушки, но справиться с этим чувством очень трудно. Прав был Владимир Высоцкий, когда пел: «Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал».
Евгений Кузнецов, врач высшей категории:
– В ближайших планах – восхождение на Эльбрус в отличной компании товарищей и единомышленников: Антона Баженова – «Снежного барса» нашей республики – и моего друга Андрея Глухова. У каждого из нас за плечами достойный опыт подобных экспедиций, два года назад я даже провёл новогодние праздники на этой вершине, любуясь льдом цвета бутылочного стекла и потрясающими видами. Эльбрус славится капризным характером и сложной погодой. Я знаю людей, которые покорили многие известные вершины мира, но на него так и не смогли подняться. Надо сказать, что гора эта знаковая – российский альпинизм, зародившийся в ХIХ веке, начался с Эльбруса. Кроме того, 30 лет назад погиб первый «Снежный барс» Удмуртии Юрий Гребенюк, который отправился в российскую экспедицию в Гималаи на гору Чо-Ойю в качестве врача. Этой дате и этому героическому человеку мы и хотим посвятить своё восхождение.
В планах – ночёвка на седловине Эльбруса, самом высоком горном перевале России. Для альпиниста важно уметь обустроить комфортный быт. Кто может выспаться и вкусно позавтракать на высоте 5000 м, тот возьмёт любой семитысячник. По нашему опыту, настоящий альпинизм и так называемый жёсткий экстрим – вещи несовместимые.Всегда придерживался и рекомендую другим принцип «комфортного» альпинизма.
Конечно, никто не говорит, что будет легко, но мы готовы к возможным трудностям.
Ещё одно наше ноу-хау – использование в качестве экипировки удмуртских валенок, изготовленных известным местным дизайнером Александром Пилиным, которого сегодня называют «Мистер Войлок». Мы пытаемся превратить его валенки в обувь XXI века, прошив их углеродной нитью, которая будет давать тепло.
Подготовка к восхождению уже началась, и если коронавирус не помешает, то Новый год мы встретим на Эльбрусе.
Справка
Высочайшие вершины бывшего СССР:
- пик Коммунизма – 7495 м;
- пик Победы – 7439 м;
- пик Ленина – 7134 м;
- пик Коржаневской – 7105 м;
- пик Хан—Тенгри – 7010 м.
