В рамках литературного фестиваля «На родине П. И. Чайковского» Удмуртию посетила российский педагог, автор книг для детей и подростков Виктория Ледерман. Поговорили с писательницей о том, каково сегодня писать книги для детей и что чувствует автор, когда его произведение экранизируют.
– Виктория Валерьевна, что значит в наши дни писать для детей и подростков?
– Я не знаю, что в общем смысле представляет процесс написания детской литературы. Если мне нравится какой-либо сюжет, то я просто начинаю его разрабатывать, превращать в произведение для себя и своего внутреннего ребёнка, который всё ещё не уснул. Я не ставлю перед собой задачу писать конкретно для детей, не хочу чему-то их научить, как-то развлечь. Просто пишу о том, что мне интересно. И здорово, если это интересно кому-то ещё. Может быть, поэтому, после выхода книги с возрастным маркером «12+», мне пишут: «Я с удовольствием прочитал книгу. Мальчик Серёженька, 45 годиков».
Определённые рамки существуют только при написании книг для аудитории «6+». Если я пишу для малышей, то рассказы будут короткими. И использовать в произведении я буду слова и обороты, которые поймут дети шести лет. Специфические, горькие события в книгах для младшего возраста будут описаны мягко – так, чтобы не навредить ребёнку.
Для аудитории старше 12 лет такое сглаживание уже не обязательно. Поэтому не понимаю логику родителей, которые дают семилетнему малышу книгу «12+» и удивляются, что ребёнок в слезах из-за определённых поворотов сюжета. Возрастные маркеры для того и существуют, чтобы представить произведения подготовленной аудитории.
– Учитываете ли вы определённые тренды при написании книг?
– Никогда не пишу на злободневные темы. В 2020 году многие писатели поспешили поднять тему пандемии, а сегодня гонятся за другими темами новостной повестки. Но это же конъюнктура. Мне нравится писать про вечные ценности: дружбу, любовь, семью, отношения между людьми. И когда я спрашиваю читателей на встречах: «На какую тему вам интересно читать книги?», они называют именно эти темы – то, о чем с удовольствием читали и представители моего поколения. На самом деле нынешние дети внутри такие же, какими были мы.
– Существует мнение, что сегодняшнее подрастающее поколение читает меньше, чем те, у которых в детстве не было Интернета. Так ли это? Чувствуете ли вы, что книги соревнуются с гаджетами за внимание детей и подростков?
– Я бы не сказала, что нынешнее поколение читает меньше, чем, например, мои ровесники. Во-первых, по роду своей деятельности я вижу много читающих детей. Во-вторых, и в наше время было достаточно детей, не читающих в принципе. Например, в моём дворе книгами увлекались три девочки, включая меня. Среди остальных были и те, кто искренне не понимал, как можно проводить свободное время в библиотеке.
У современных детей действительно больше каналов информации. Однако литература остаётся в их жизни. И бороться за то, чтобы любой человек читал, не нужно. Например, из двух моих детей один любит читать, а другой – нет. И отсутствие пристрастия к книгам не делает ребёнка плохим. Всё равно в обществе будет определённый процент читающих и нечитающих людей – каждому своё.
– Недавно вышла экранизация вашей книги «Календарь Май(я)». Что вы чувствовали, когда узнали о создании кино, и контролировали ли процесс создания фильма?
– Продюсеры и режиссёры очень не любят браться за экранизацию книг, особенно если автор жив – писатели настойчиво оберегают своё детище. И, естественно, когда я узнала, что по моей книге готовят фильм, начала переживать: всё-таки не видела хороших экранизаций современной литературы для детей с 90-х годов прошлого века. Радовал тот факт, что фильм будет одноимённым с книгой. Следовательно, о книге узнают больше людей и больше детей захотят её прочитать.
С режиссёром мы познакомились по переписке – мне стало спокойнее, когда я узнала, что её тоже зовут Виктория. А когда она уточнила у меня пару моментов для фильма, я поняла, что мы мыслим в одном направлении. И утвердилась в этом мнении, когда мне позволили прийти на съёмочную площадку понаблюдать за процессом создания фильма – ребята, которые играли главных героев, были точно такими, как нужно. Единственное, что один из мальчиков по сюжету книги не должен был носить очки, но такова особенность конкретного актёра.
В нашем случае я никак не контролировала процесс съёмки, поскольку все права на произведение находятся у издательства. К тому же я посчитала своё вмешательство необязательным, поскольку сама изучала сценарное дело и прекрасно знаю, что литература и кино – два разных вида искусства. Экранизация обязана отличаться от первоисточника. Нереально вместить 240 страниц книги в 1,5 часа экранного времени.
Несмотря на то, что фильм снимался в пандемию, когда невозможно было толком работать, он получился. И получился с яркой приключенческой и семейной составляющей. На просмотре в «Доме Кино» во время титров люди встали и долго аплодировали. Я в это время стояла на входе в зал – просто ждала знакомых. И зрители, которые знали, как я выгляжу, выходили и благодарили меня. Это было знаковым событием для меня.
– Вы – автор книг с педагогическим образованием и опытом работы в школе. Такой образ не может не внушать доверия основной аудитории, приобретающей детскую литературу, – родителям. Как вы считаете, популярное сегодня понятие «личный бренд» сильно влияет на успех писателя и путь его произведений?
– К сожалению, влияет сильно. Социальные сети и реклама навязывают произведения определённых авторов. Особенно это заметно в Москве – все читают книги одного писателя, пишут об этом у себя на страницах и призывают аудиторию увлечься этой литературой. Лично у меня это вызывает отторжение. Если мне интересна определённая книга и все её хвалят, я, конечно, ознакомлюсь с содержанием. Но прекращу чтение, если первые 10 страниц меня не «зацепят». И абсолютно не важно: модная это литература или нет, есть у писателя личный бренд или нет. Наверное, на детей и молодых родителей пропаганда авторов действует. Но все мы разные, и книги нужны всем разные. Даже если человек озвучивает, что будет читать все мои произведения, я стараюсь отговорить его от этой идеи. Не могут все произведения автора нравиться одинаково.
Поэтому «бренд» человека – не самый импонирующий мне способ продвижения. Я больше предпочитаю сарафанное радио: когда ребёнок прочитал и рассказал о книге своему другу. Или одна мама поделилась с другой, что её сын не может оторваться от конкретного произведения.
