Сентябрь традиционно – время больших экономических форумов и мероприятий в Удмуртии. В сентябре мы отмечаем День оружейника и День машиностроителя, эти отрасли – ключевые для республики. Как в целом развивается экономика Удмуртии, каковы перспективы и какие приоритеты в будущем ставит для себя правительство региона, мы поговорили с и. о. председателя правительства УР Ольгой Абрамовой*.
*Материал подготовлен в период работы Ольги Абрамовой в должности исполняющей обязанности председателя Правительства Удмуртской Республики.
– Ольга Викторовна, Удмуртия – предпринимательский регион. Деятельность главы региона, органов власти соответствует этой установке?
– Я думаю, что установка главы стратегически была очень правильной. С 2017–2018 годов, когда был сформулирован такой тезис, субъектам МСП уделяется всё больше внимания. Почему это было правильно? Потому что небольшие компании и предприниматели легче адаптируются в сложных условиях, а они за последние годы меняются порой очень неожиданно.
Наши предприниматели всё больше понимают ценность кооперации, в том числе и с крупными компаниями, и тем самым увеличивают свою доходность.
Я уверена, что в ближайшие годы у нас другого варианта, как продолжать эту линию, нет. Мы однозначно должны и будем дальше создавать все условия с нашей стороны для развития субъектов малого и среднего предпринимательства.
При этом мне бы хотелось добавить, что предприниматели сами должны находить для себя возможности расти, выращивать свой бизнес. Например, если посмотреть наш фонд микрофинансирования субъектов малого и среднего предпринимательства, мы понимаем, что предприниматели имеют возможность получения в год до 5 млн руб. под 6,5%. При сегодняшних ставках это очень хорошая история, востребованная бизнесом. В октябре мы увеличиваем лимиты, капитализируем фонд на 50 млн руб. дополнительно, чтобы обеспечить уже существующие запросы от малого и среднего бизнеса.
– Какой ещё набор преференций готовят бизнесу в Удмуртии в перспективе?
– Мы сделали очень хорошую историю, снизив порог вхождения в бизнес для реализации инвестиционных проектов. Предоставляем земельные участки без конкурсных процедур за 1 руб. на первые 3 года + 75% от арендной стоимости на последующие 2 года. Кроме того, снизили порог объёма инвестиций, за исключением Ижевска и Завьяловского района, с 50 до 25 млн рублей. И это на самом деле очень важно для малых городов. Мы уже увидели обратную связь: 26 земельных участков предоставлено в рамках 24 РЗ, и для некоторых предпринимателей это стало решением вопроса по льготному получению земельных участков.
Второй момент (и мы говорили об этом на инвесткомитете) – подготовлено соглашение о защите и поощрении капитальных вложений, вся необходимая нормативная база. Я очень надеюсь, что уже в текущем году это будут реальные проекты.
Продолжаем работу с одним предпринимателем по заключению офсетного контракта. Это очень тяжёлая история, несмотря на то, что есть весь инструментарий и сложившаяся система взаимоотношений. Здесь мы фактически трансформируем систему закупок на территории Удмуртской Республики.
– Очень часто на встречах журнала с бизнессообществами звучит тема увеличения порогов в УСН.
– Совершенно верно, объёмы растут, и бизнес переходит из УСН к уплате НДС. Можно ли увеличить порог и куда в таком случае мы придём? Давайте мы все будем жить в УСН… Знаете, предприниматели, которые находятся на патентной системе налогообложения с порогом в 800 тыс. руб., сегодня в бюджет не платят практически ничего. Это справедливо, на ваш взгляд? Всегда нужно пытаться соблюсти баланс интересов бизнеса с задачами бюджета республики.
Важно понимать, сколько нужно ещё льгот. А может, уже и не нужно? Предприниматели порой говорят: не надо нам помогать, пожалуйста, не мешайте. Много примеров, когда люди успешно работают и вопросов не задают.
Мы вряд ли способны скорректировать концептуальные вопросы в направлении ОСН, учитывая, что принципиальные изменения, в том числе НДС, приняты на уровне Федерации. Но при этом предоставление земельных участков на льготных условиях – это мера, которая, мы считаем, совершенно необходима для наших предпринимателей, и мы планируем продолжать эти направления поддержки.
– Кстати, по земельным участкам. Всё чаще появляются вопросы по их реальному назначению: назвать инвестиционным проектом можно всё, что угодно, получить землю, а через три года построить там дом. Где здесь тонкая грань, чтобы избежать таких спорных проектов?
– Понимаю, о чём вы говорите. Схема предоставления земельного участка на льготных условиях предполагает обязательное согласование органов власти и муниципалитета. Естественно, предприниматель обращается либо в муниципалитет, либо в Министерство экономики с запросом на предоставление конкретного земельного участка. Если в прошлом году было предоставлено всего 10 таких участков, в этом году – 26. И на этапе рассмотрения заявок отрицательные заключения тоже есть. Сейчас мы вышли в Госсовет с предложениями по изменениям в региональный закон, в которых прописываем дополнительные условия и критерии в отношении земельных участков.
Примеры того, как можно «пользоваться» этими льготами в плохом смысле, к сожалению, есть. Буквально в июне мы отменили республиканское постановление, которое было принято во исполнение постановления правительства Российской Федерации № 629 о предоставлении земельных участков под цели импортозамещения. Это был просто невероятный аттракцион, потому что за два месяца в Ижевск и Завьяловский район поступило порядка 250 запросов от предпринимателей, зарегистрированных буквально позавчера… Совершенно очевидно, что большинству из них земельные участки потребовались не для создания производства с целью импортозамещения, так как видим на сервисах объявлений в интернете данные земельные участки с предложениями субаренды. Поэтому мы пошли в сложную для себя историю доказывания правильности наших действий, с чётким пониманием того, что предприниматели могут обратиться в суды за земельными участками, которые они так и не смогли получить.
Сейчас мы изменили перечень видов деятельности, по которым можно предоставлять земельные участки в рамках импортозамещения не только согласно определённым ОКВЭДам, но и видам продукции, которые можно производить. Плюс на последнем инвесткомитете мы договорились о том, что будут сформированы предложения в адрес муниципальных образований о типовых условиях, которые должны быть вписаны в договоры на предоставление таких земельных участков. Таким способом мы надеемся приблизиться к реальному контролю целевого использования земельного участка.
Мы понимаем, что здесь тоже балансируем на грани. Но нам хочется выстроить именно партнёрские отношения с предпринимателями. Вот ещё пример корректировки критериев инвестпроектов с нашей стороны: количество рабочих мест для предприятий соцкультбыта мы снизили до пяти, потому как понимаем, что для отдельных объектов нет смысла трудоустраивать большее количество сотрудников. И здесь тоже очень сильно надеемся на честность наших предпринимателей, как бы наивно это ни звучало. Потому что или мы договариваемся о партнёрстве, или отменяем корректировку. Надеемся, что со временем это всё-таки будет дорога с двусторонним движением.
– Тема несоразмерности налоговой нагрузки на имущество физлиц и юрлиц тоже по-прежнему на острие.
– У меня здесь простой вопрос: откуда у вас как у физлиц номенклатура в сотню каких-либо помещений или ещё чего-то? У меня как у физического лица нет имущества, требующего снижения ставки или кадастровой стоимости. Потому что в ту секунду, как оно у меня появилось бы, я, наверное, должна была бы задекларировать какую-то предпринимательскую деятельность и перейти в другую категорию налогоплательщиков. Поэтому никаких изменений ставок и кадастровой стоимости не будет. Последняя, кстати, оспаривается постоянно, и в случае, если это справедливо, она действительно подтверждается нами с точки зрения снижения. С этим можно и нужно работать, мы открыты со своей стороны.
– Ещё один «упрёк» от предпринимателей в сторону власти: устанавливая УСН в 1% для приезжающих и регистрирующихся у нас субъектов МСП, вы таким образом «убиваете» местных…
– Возможно, есть такие примеры. Но давайте вспомним историю: изначально эта мера задумывалась, чтобы увеличить количество субъектов МСП на территории региона. Что для этого можно было сделать? Сделать минимальное требование с точки зрения входа. Это, конечно, кажется отчасти несправедливым к своим, к тем, кто работает давным-давно, но мы сейчас 1% для местных МСП применять не будем. Мы понимаем, что у нас есть ещё 2–3 года, когда эта льгота «на вход» будет работать, потому что другие регионы тоже применяют эту практику. И через 2–3 года тот поток субъектов МСП, которые регистрируются на территории региона, будет снижен в любом случае. Почему наш бизнес уезжает из региона? Из той практики, которую я знаю, причин две. Первая – в случае, если есть сложности с фискальными и надзорными органами на данной территории. И это вопрос администрирования процессов внутри. А вторая – это более интересные преференции на других территориях. Пример аграриев – есть известная группа компаний в АПК, зарегистрированная в Татарстане. То есть юрлица верхнего уровня зарегистрированы в Татарстане, а производственные подразделения – в Удмуртии. Понятно, что НДФЛ, все региональные налоги платятся здесь, но ОСН и все остальные налоги – в другом регионе. Почему они «ушли» в Татарстан? Потому что там субсидии кратно выше, чем те, что может предоставить Удмуртская Республика. А субсидии они берут на головную компанию. В регионе мы не можем таких предложений сделать в силу ограниченности бюджетов. Поэтому люди перерегистрировались. Здесь абсолютно понятный финансовый вопрос, и не надо искать другой подоплёки.
Льготы в один процент УСН для всех не будет. Я допускаю, что найдутся предприниматели, которые ради этого перерегистрируются в другом регионе на три года, потом ещё куда-то перейдут. Но стоит ли эта экономия на налогах всех тех действий, которые придётся совершить, плюс повышенный интерес фискальных органов, который зачастую появляется при перерегистрации?
– Удмуртия всё-таки не только предпринимательский регион, мы ещё и крупный промышленный регион. Как развивается отрасль, как она использует сегодняшнее непростое время, думая о будущем?
– Примерно половина доходной части бюджета Удмуртии – доля предприятий ОПК. Производство металлических изделий, оптических изделий растёт достаточно серьёзными темпами. При этом наши предприятия на полную мощность используют возможности по расширению гражданского сектора производства. В мае Президент России Владимир Путин сформулировал задачу для оборонно-промышленного комплекса: доля гражданского производства должна приближаться к 50%. В Удмуртской Республике сейчас в среднем она составляет порядка 24%. И здесь есть такая номенклатура, которая является жизненно важной, например, дефибрилляторы «Аксион-холдинга», диализные системы ИЭМЗ «Купол».
Мы предполагаем, что такая динамика сохранится на ближайший бюджетный цикл. Для нас и предприятий ОПК, уверена, критически важно в течение ближайших двух-трёх лет отстроить инфраструктуру для производства изделий гражданского назначения, потому что та занятость и тот уровень заработной платы, которые сегодня обеспечивает ОПК, должны быть поддержаны впоследствии. Иначе работникам предприятий будет сложно выполнить социальные обязательства, которые у них появились в последние годы в связи с ростом зарплат.
Мы видим, что потребность в кадрах не уменьшается, предприятия ещё готовы принять порядка 16 тыс. человек. Плюс новые производства, которые тоже требуют рабочих рук.
Площадка Ижевского автозавода с развитием производства становится резервом, неким страховым фондом для бюджета республики. Мы очень рады тому, что на площадке ТОР в Сарапуле введён в эксплуатацию промпарк «ИКСЭл» компании «Русклимат», там уже сейчас осуществляется производство, в том числе электрозарядных станций. Там же реализуется проект по выращиванию цветов на 9 гектарах. Это тоже налоговые поступления. Мы с оптимизмом смотрим на промышленный парк «Глазов» и производство редкоземельных магнитов, которые должны генерировать в пределах 2,5–3 млрд поступлений в бюджет Удмуртии в периоде 10 лет.
Задел есть, но предприятиям очень важно осознавать, что сегодняшняя ситуация не будет вечной. Понимаю, что сейчас некоторым, наверное, и не до «гражданки». Но примеры классной диверсификации есть. На них надо равняться.
– Промпарки, ТОРы, будущая особая экономическая зона – какие у них перспективы, что нового интересного там происходит?
– У всех сегодня есть вопросы в отношении территорий опережающего развития. Мы очень ждём решения Минэкономразвития Российской Федерации по сохранению статуса таких территорий. Глазову и Сарапулу удалось наработать хорошую налоговую базу на будущее. Мы ожидаем, что до конца текущего года у нас будет введён в эксплуатацию центр «Вайлдберриз». Я знаю, что у существующих резидентов ТОР в Сарапуле есть запросы на расширение производств, и они очень активно сейчас считают дополнительные проекты. Что касается Глазова, там также регистрируются новые компании.
Например, «Цифровая мануфактура Глазов» с аддитивными технологиями и 3D-печатью. «ЭЛЕМАШ МАГНИТ» – редкоземельные магниты, уникальный продукт, который более нигде не производится на территории Российской Федерации. Поэтому перспективы и возможности ТОРов мы считаем экономически эффективными, реально видим в доходах бюджета те цифры, которые были заявлены предпринимателями изначально.
Мы поставили себе план на ближайшую перспективу – появление не менее пяти промпарков на территории Удмуртии. И речь не только про Ижевск, скорее, про территории малых городов и прилегающих к ним районов. Например, в Воткинском районе достаточно площадок для решения этой задачи.
Режим промпарка, с одной стороны, позволяет использовать существующие меры федеральной поддержки по постановлению 11.19, где мы можем компенсировать порядка 70% капексов для резидентов этих парков. С другой – это в том числе и пресервис.
Что касается особой экономической зоны «Ижевск». Мы очень долго работаем по данному проекту, это связано и с ограничениями по финансированию, и с очень сложной схемой земельных участков и их собственностью. На сегодняшний день достигнуты договорённости с семью резидентами, общий объём инвестиций порядка 10 млрд рублей. Отработали все вопросы, связанные с энергетикой. Для нас это очень капиталоёмкий момент. При этом внимательно смотрим на дополнительные близлежащие земельные участки, чтобы обеспечить максимальное насыщение резидентами особой экономической зоны. Это ключ к финансовой эффективности проекта.
– Для крупных проектов и предприятий какой набор мер поддержки есть и будет развиваться далее?
– Региональный фонд развития промышленности докапитализируем в сентябре текущего года. В рамках заявки по списанию госдолга запрашиваем ещё в пределах 1 млрд для капитализации фонда. Можно считать, что в принципе один к десяти – это объёмы кредитов, которые мы сможем предоставить для развития нашего бизнеса через ФРП.
Вторая часть – это единые субсидии, которые предоставляются через Министерство промышленности. В том числе субсидии, связанные с технологическим подключением, приобретением оборудования, также и через лизинг. Мы считаем, что это тоже неплохая возможность поддержки предпринимателей. При этом в 2024 году мы получили, к сожалению, не ту сумму, которую запрашивали из федерального бюджета, – чуть больше 100 млн руб. по единой субсидии, хотя наш запрос был на уровне 400. В 2023 году на эти цели было направлено 117 млн рублей. Среди получателей мер поддержки – Малопургинское предприятие «Луч», производитель пластиковой тары, компания «Новый дом», многие другие. Понятно, что данной субсидией мы пока удовлетворяем потребности не всех наших предпринимателей, но перспективы неплохие.
– В завершение давайте взглянем на отдалённую перспективу. Что имеет ключевое значение для экономики Удмуртии в горизонте 10–15 лет?
– Очень многое будет зависеть от демографии. Тенденции таковы, что естественный прирост населения отрицательный и на данный момент едва компенсируется миграционным потоком. Этот поток Удмуртии однозначно необходимо увеличивать. В первую очередь привлечением к себе на территорию жителей других регионов России. Это рабочие руки, семьи, дети.
Считаю, для того, чтобы успешно продолжить развитие региона, нам необходимо больше уделять внимание фундаментальной науке, инновациям. Сейчас, когда мы всё пытаемся импортозаместить, возникает вопрос: какую роль Удмуртия будет играть в этих процессах на уровне Российской Федерации? Вопрос не в смысле статуса или занимаемого места. Это вопрос возможностей наших предприятий для дальнейшего развития. Либо мы становимся в какой-то части уникальными благодаря развитию фундаментальной, а впоследствии прикладной, конечно же, науки, формированию инноваций. В ином случае будем вынуждены покупать у других регионов. Это дополнительные расходы, которые можно было бы потратить на развитие, что впоследствии точно обеспечит дальнейшее наращивание валового внутреннего продукта.
Следующий трек, на который нужно смотреть, – это развитие строительства. Любые мировые, страновые и экономические катаклизмы в том числе и решались за счёт строительства. Востребованность продуктов отрасли говорит о благосостоянии общества и потребительском спросе.
Ещё один важнейший трек: успешность развития Удмуртии – в развитии сельских территорий. Объясню почему. В 2022 году у нас было 190 населённых пунктов с нулевым количеством жителей, в 2023-м их 202. Более того, если посмотреть на отдельные районы, например, Красногорский, мы понимаем, что число зарегистрированных и фактически проживающих – две разные цифры. А это напрямую использование инфраструктуры, бюджетных инвестиций, вложений, которые мы с вами осуществляем в территории.
Выход – развитие опорных точек в районах республики. Мы можем долго рассказывать про преференции, но если человек не будет получать достойную заработную плату или если не будет вести бизнес и иметь от него стабильный доход, любой населённый пункт будет для него непригодным для жизни. Поэтому необходимо развитие именно сельской агломерации, которая прилегает к этому опорному населённому пункту.
В таких перспективных населённых пунктах конкретной сельской территории нам необходимо сделать всё, чтобы их жителям в голову не приходило переезжать в город. Но я сейчас веду речь не о том, что нам надо взять и закрыть населённый пункт, если в нём 10 домов. Нет. Надо понять: способны ли мы для этих 20–30 жителей создать человеческие условия проживания? Под эту задачу сейчас мы разрабатываем программу по развитию депрессивных населённых пунктов. В том числе в её рамках предусматриваются дополнительные и повышенные преференции для бизнеса, который туда должен прийти. Если этого не сделать, то в какой-то момент количество «нулевых» населённых пунктов у нас будет критическим. Это очень большая и тяжёлая работа, которая должна объединить всех.
