К сожалению, от многих моих собеседников всё чаще приходится слышать довольно пессимистические настроения. Мне как человеку, который не понаслышке знает о работе экономики и мерах поддержки, понятно, что это просто эмоции.
Сегодня государство проводит действительно взвешенную, эффективную политику поддержки регионов. Более того, сейчас у каждого субъекта, а значит, и бизнеса в нём, есть всё для того, чтобы сделать качественный скачок в развитии. Не зря же говорят: «кризис – это время возможностей». Полностью согласен. Но если кризисы приходят сами собой, то возможности государство предоставляет сегодня каждому, кто хочет работать и развиваться. Другое дело, что, к сожалению, об этом почему-то стесняются говорить и, видимо, не всегда имеют достаточного количества информации.
Подъём во всех сферах
Сравнивая нашу страну в начале нулевых и сейчас, из той точки А в сегодняшнюю точку Б, то мы реально находимся на хорошем подъёме. Мы поднимаемся вверх абсолютно во всех сферах. ТЭК растёт. Самолётостроение пусть медленно, но растёт. Цифровые сервисы развиваются настолько, что даже американцы, приезжая к нам, удивляются.
Мы видим, какими большими шагами развивается сельское хозяйство. Настолько быстро, что сейчас многие начали критиковать правительство, говоря, что если бы оно раньше вкладывалось не в ТЭК, а в АПК, и страна пошла бы по аграрному пути развития, сегодня мы получали бы больше доходов в бюджет. Наверное, это не лишено оснований, потому что мы видим, что в мире, к сожалению, продуктов становится меньше, их стоимость растёт, а потребление нефти будет уменьшаться в стратегии перехода к декарбонизации, к нулевой углеродной нейтральности. Кто знает, правильным ли тогда был тот шаг или нет, но есть много поговорок про то, что нам не дано знать будущее… Отмечу, что ТЭК и сегодня продолжает помогать экономике, хотя доля доходов бюджета от нефти и газа уменьшается за счёт других отраслей, в том числе – и аграрного комплекса, и машиностроения, и IT-технологий.
Кстати, я хорошо знаю, что санкции, которыми нас хотели «наказать» и до сих пор пугают, наоборот, нам всем очень хорошо помогли: многие отрасли благодаря им «выросли» буквально с нуля.
Мы видим, что государство понимает, что основа и скелет экономики – это малый и средний бизнес. Да, предприниматели всегда действуют на свой страх и риск, но сейчас МСП – это та отрасль, в которой может начать работать любой человек, и государство его поддержит. Просто мы, к сожалению, мало говорим об этом, люди не в полном объёме знают о своих возможностях, и все боятся. Достаточно прийти в центр «Мой бизнес» – и своё дело можно открыть на «раз-два». Я много езжу по регионам и вижу, что работа этих центров – просто фантастика. Здесь подскажут, какие есть «белые зоны» для бизнеса, какие существуют меры поддержки, а их очень и очень много: и грантовая, и кредитная, и средства на первый взнос для покупки оборудования, и многое другое. А куда раньше вот так мог пойти начинающий бизнесмен или человек, потерявший работу? Ничего такого просто не было.
Повторюсь: мы, к сожалению, мало говорим об этом. И конечно, подводит наш менталитет. Как известно, многим удобнее лежать на диване и критиковать всё на свете, чем начать что-то делать. Эта ментальность, к счастью, потихоньку меняется.
Если говорить о мерах прямой поддержки населения, то, как вы знаете, не так давно на этом заострил внимание Владимир Владимирович Путин. В бюджете России на эти цели на три года запланирован 41 трлн рублей. Это почти два годовых бюджета страны и почти половина годового ВВП! Конечно, у нас традиционно считается, что «заграница» лучше: ещё в XIX веке во всех модных салонах говорили только на французском – потому что «это Европа». Но я и верю, и знаю, что по целому ряду показателей мы уже обогнали пресловутый Запад, и перспективы у нас ещё лучше. Просто надо любить свою страну и верить в её будущее, как бы банально это ни звучало.
Региональная политика
Конечно, в этом году большую обеспокоенность у сенаторов как представителей субъектов РФ вызвала идея объединения регионов, которую снова начали высказывать в правительстве. К счастью, сейчас её обсуждение сошло на нет. Всё-таки у нас федеративная страна, и каждый субъект – это сформировавшийся регион со своей экономикой, административным устройством, внутрирегиональными связями.
То, что было целесообразно объединить, когда к экономически сильному региону присоединялся, скажем, не совсем крупный и слабый, давно сделано. Сейчас считается, что центр России, Урал экономически устойчивы и достойно развиваются без каких-то насильственных объединений. Для развития других используются несколько иные инструменты.
Основные усилия направлены на Дальний Восток и Арктику. Вот там создан макроэкономический регион – арктическая зона, в которую вошли территории крупнейших регионов нашей страны. Они работают в едином экономическом пространстве, для их развития разрабатывается достаточно много законов, и это приносит свои плоды.
Конечно, лучше дать человеку удочку, чем рыбу, поэтому в рамках программы развития этих регионов есть и нефинансовые инструменты: в них создаются новые зоны экономического развития – ТОСЭР, промышленные технопарки и т. д., благодаря которым появляются «точки роста», куда придёт бизнес и где начнёт развиваться экономика.
Сейчас и без этих статусов существует огромное количество инструментов для развития регионов. Если обратиться к статистике, то количество объектов социальной направленности, построенных за последние несколько лет, гораздо больше, чем в предыдущие периоды. Раньше мы всегда занимались строительством, но мало ремонтировали, потому что сложно было попасть в федеральные программы, а сегодня проведено очень много ремонтов: это и школы, и детские сады, и поликлиники.
Как сенатор от Удмуртии я готов помогать развивать республику в режиме 24/7. Ездить, встречаться, убеждать. При правильном подходе к работе на уровне Совета Федерации можно много сделать для каждого региона.
Например, в 2019 году прошли Дни Удмуртии в Совете Федерации. Кому-то, может быть, казалось, что это формальное мероприятие. Но на самом деле это классный формат, когда регион имеет возможность и себя показать, и получить дополнительные средства. Итоговым документом этого мероприятия является постановление Совета Федерации, которое рекомендует федеральным органам исполнительной власти те или иные направления помощи региону. Контролирует их исполнение Комитет по федеративному устройству, а их работу достаточно строго курирует председатель Совета Федерации Валентина Ивановна Матвиенко.
По нашей республике уровень исполнения этого постановления уже сейчас составляет 70%. В нём указаны конкретные направления работы, и они практически всеобъемлющи – это и экономика, и экология, и строительство объектов. Подготовка этого постановления как раз была работой сенаторов от республики: мы с Любовью Николаевной Глебовой должны были пройти каждый комитет, каждого зампреда, убедить, почему тот или иной объект должен быть включён.
Удалось исправить одну из недоработок программы Комплексного развития сельских территорий. Она предусматривает строительство дорог до вновь создаваемых объектов: строится ферма – к ней подводится дорога. Но часто бывает так, что при этом до самой деревни дороги нет, хотя в ней живёт, например, 1000 человек, а на ферме заняты 50 работников из той же деревни. Люди видят, как асфальт красиво заворачивает на ферму, а сами ходят по грязи. Этот просчёт удалось исправить. Мы договорились с правительством о том, что в рамках КРСТ будут строить и дорогу до центра населённого пункта – до администрации, школы или почты.
Сейчас свою задачу как сенатора я вижу в том, чтобы помочь республике попасть в инфраструктурные проекты. Шансы, считаю, есть. Нужно решить и более глобальный вопрос, который тоже положительно отразится на Удмуртии, – убрать мораторий на открытие в стране новых экономических зон. Как вы знаете, у нас в республике работают две ТОСЭР, в Глазове и Сарапуле, и развиваются они, на мой взгляд, довольно успешно. К сожалению, правительство посчитало, что нужно остановиться и посмотреть, что такие зоны дают экономике, стоит ли продолжать этот проект. Но на мой взгляд, они уже доказали свою эффективность. Поэтому будем стараться этот мораторий «пробивать», создавать больше таких зон, в том числе, безусловно, и в Удмуртии.
Новый шанс для Удмуртии
Сегодня, в стремительно меняющейся реальности, Удмуртия, я считаю, имеет ещё больше перспектив для развития. Например, не так давно состоялся международный форум «Российская энергетическая неделя», и одной из основных его тем была «зелёная» энергетика. Декарбонизация – это тема нашего комитета, которой мы занимаемся не первый год. Перехода на «зелёную» энергетику достаточно агрессивно требует и Европа, из-за чего сейчас сама же и испытывает проблемы. Но это однозначно делать нужно. Как вы знаете, об углеродной нейтральности к 2060 году говорил и президент России, но делать это нужно постепенно и правильно, исходя из текущей экономической ситуации.
Очень хорошие перспективы как источник энергии имеет водород. При цене газа в 300 долл. за 1 тыс. куб. м стоимость в России 1 кг «зелёного» водорода будет составлять 6–8 долл. – это очень конкурентные цифры! А «голубой» водород – из газа, с утилизацией CO2 – 3–4 долл. за килограмм! Это при том, что его эффективность как топлива значительно выше, и это – чистая, самая чистая энергия.
Сейчас в нашей стране на ВИЭ (возобновляемые источники энергии) приходится всего лишь 0,6% от общего объёма выработки. По стратегии энергоперехода к 2035 году эта цифра должна составлять 6,7%. Это много, и к этому будем стремиться. По нашей стратегии, причём по инерционному сценарию, к 2035 году производство водородного топлива в России должно составлять примерно 30 млн т в год при ёмкости мирового рынка в 167 млн т в год. То есть при выполнении всех шагов этой стратегии примерно пятая часть водородного энергетического рынка мира будет наша, российская. Водород можно будет отправлять на экспорт, в том числе по газопроводам, по тем же веткам, если Европа всё-таки откажется от нашего газа.
Сегодня в России производится примерно 200 тыс. т водородного топлива, и сфера его использования очень узкая – он идёт на собственные нужды химической промышленности. Дело в том, что для того чтобы организовать широкое производство и экспорт водорода, необходимо решить целый ряд проблем. Они диктуются основным его свойством: он очень летучий, это даже не метан и не пропан, его сложнее транспортировать без потерь. Системы его хранения и транспортировки в настоящее время достаточно сложны, что отражается и на стоимости: 1 кг водорода стоит 50 тысяч! На сегодняшний день это самое дорогое топливо.
Решением этих проблем активно занимается Минпромторг России, для этого создан специальный департамент. Это большая, сложная работа – по сути, с нуля создаётся новая отрасль экономики с огромным потенциалом, и пока мы в самом начале пути. Но, как известно, в нашей стране мы долго запрягаем, но если уж запряжём, то поедем очень быстро. У нас есть уже прорывы в сфере той же «зелёной» энергетики: в настоящее время строятся ветропарки, всё шире используется солнечная энергия, на Камчатке запустили геотермальные станции. Кстати, если атом всё-таки признают «зелёной» энергетикой, то это будет означать, что в России с углеродным следом всё в порядке. У нас сегодня генерация атомной энергии составляет 26%, а гидроэнергетики – ещё 20%, то есть почти половина нашей энергетики уже «зелёная».
И это – шанс, в том числе для промышленных предприятий Удмуртии, стать поставщиком в сфере, где заказы гарантированно будут расти многие и многие годы. Тем более, что, как известно, гособоронзаказ постоянно снижается, и у нашего ОПК есть все возможности реализовать свои компетенции в развитии этой новой перспективной отрасли. Я верю в наши предприятия, их потенциал.
