Сегодня, 21 марта, Всемирный день поэзии. Редакция мужского журнала «Репутация в жизни» решила, что в этот день нужно обязательно напомнить о наших любимых поэтах. Учитывая то, что мы любим брутальность, список получился таким, про настоящих мужиков.
Омар Хайам.
Философ, математик, астроном Омар Хайям знаменит и знаком нам как автор четверостиший — рубаи. Был человек недюжинного ума и любви к жизни. И жизнь он свою не представлял без двух составляющих – женщин и выпивки. За что и номинируем его в наш рейтинг, как настоящего мужика.
Про алкоголь писать нельзя, поэтому будем про женщин. В поэзии он оставался приверженцем поиска высшего смысла любви и дружбы, а также стремился постичь загадочные законы судьбы, одолеть обреченность и найти вдохновение.
Аскетизма ковер запятнаю вином
Я сегодня, оставшись с любимой вдвоем.
Ну, а завтра, хоть жги, хоть ласкай меня, Боже, —
Ты направишь меня наилучшим путем!
Иосиф Бродский
В своей нобелевской речи выдающийся русский поэт Иосиф Бродский сказал, что поэт всегда знает, что не язык является его инструментом, а он — средством языка. В жизни его (честно признаться, как и каждого мужчину, хоть раз) называли невыносимым, потому что жизнь эта была создана не им, без учёта его личных пожеланий, мерок и идей. Оставалась только поэзия, которую он создавал, строил свой мир.
ЛЮБОВЬ
Я дважды пробуждался этой ночью
и брел к окну, и фонари в окне,
обрывок фразы, сказанной во сне,
сводя на нет, подобно многоточью,
не приносили утешенья мне.
Ты снилась мне беременной,
и вот, проживши столько лет с тобой в разлуке,
я чувствовал вину свою, и руки,
ощупывая с радостью живот,
на практике нашаривали брюки
и выключатель. И бредя к окну,
я знал, что оставлял тебя одну
там, в темноте, во сне, где терпеливо
ждала ты, и не ставила в вину,
когда я возвращался, перерыва
умышленного. Ибо в темноте —
там длится то, что сорвалось при свете.
Мы там женаты, венчаны, мы те
двуспинные чудовища, и дети
лишь оправданье нашей наготе.
В какую-нибудь будущую ночь
ты вновь придешь усталая, худая,
и я увижу сына или дочь,
еще никак не названных,— тогда я
не дернусь к выключателю и прочь
руки не протяну уже, не вправе
оставить вас в том царствии теней,
безмолвных, перед изгородью дней,
впадающих в зависимость от яви,
с моей недосягаемостью в ней.
Февраль 1971
Игорь Губерман
Игоря Мироновича мы любим за его «гарики» — сатирические четверостишия. У этого мужчины судьба очень тяжелая. Но заключение и лагерь не сломали мастера. Наоборот, возможно, из-за этого его стихи так сильно цепляют за живое.
За радости любовных ощущений
однажды острой болью заплатив,
мы так боимся новых увлечений,
что носим на душе презерватив.
Борис Пастернак
Борис Леонидович хорош тем, что всегда старался дойти до самой сути, в работе, в поисках пути. Ничто не было так чуждо ему, как совершенство наполовину. Он создал мир, в котором безлюдье оборачивается кубическими срезами пространства. Сложно сильному мужчине творить, но он все вытерпел. Даже получил Нобелевскую премию за свой труд. Если не читали – не осуждайте, ни Пастернака, ни нас.
«ВО ВСЁМ МНЕ ХОЧЕТСЯ ДОЙТИ…»
Во всём мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы её закон,
Её начало,
И повторял её имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внёс дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука –
Натянутая тетива
Тугого лука.
1956
Владимир Маяковский
Жаль, что многие Маяковского знают только по первой строчке про широкие штанины. А уж что он там доставал и для чего – тайна великая. Хотя, все смущенно улыбаются, представив. Нам Владимир Владимирович близок за то, что он был постоянно готов вступить в бой. Его сроки остры, неизбежно задевают за живое. Но, мы же знаем, что за внешней грубостью — тонкая ранимая душа. Как у любого брутального мужчины.
«ЛЮБИТ? НЕ ЛЮБИТ? Я РУКИ ЛОМАЮ…»
I
Любит? не любит? Я руки ломаю
и пальцы разбрасываю разломавши
так рвут загадав и пускают по маю
венчики встречных ромашек
Пускай седины обнаруживает стрижка и бритьё
Пусть серебро годов вызванивает уймою
надеюсь верую вовеки не придёт
ко мне позорное благоразумие
II
Уже второй
должно быть ты легла
А может быть
и у тебя такое
Я не спешу
и молниями телеграмм
мне незачем
тебя
будить и беспокоить
III
море уходит вспять
море уходит спать
Как говорят инцидент исперчен
любовная лодка разбилась о быт
С тобой мы в расчёте
И не к чему перечень
взаимных болей бед и обид.
IV
Уже второй должно быть ты легла
В ночи Млечпуть серебряной Окою
Я не спешу и молниями телеграмм
Мне незачем тебя будить и беспокоить
как говорят инцидент исперчен
любовная лодка разбилась о быт
С тобой мы в расчёте и не к чему перечень
взаимных болей бед и обид
Ты посмотри какая в мире тишь
Ночь обложила небо звездной данью
в такие вот часы встаёшь и говоришь
векам истории и мирозданью
1928-1930
