Когда после вечернего сообщения о переименовании Ижевска я утром ехал на учёбу, мне казалось, что на улицах будут чуть ли не демонстрации протеста. Но народ как обычно ехал на работу, и даже в автобусе никто эту новость не обсуждал. И лишь потом я узнал, что, действительно были и обычные люди, и историки, и даже члены партийных органов, которые восприняли все так же серьезно. И были письма, петиции, поездки делегаций в Москву.
Для нас, студентов 5 курса университета, переименование города было шоком. Первое желание – написать письмо в Политбюро ЦК КПСС. Ночью на пишущей машинке обращение отпечатали в большом количестве экземпляров, оставив место для подписей. И утром на трёх факультетах – историческом, филологическом и иностранных языков – начали их распространять. Мы были романтичными, но не были наивными и прекрасно понимали, что рано или поздно за это придется отвечать. Но не думали, что так рано. Уже через пару часов акция была остановлена, а все организаторы оказались в деканатах, а потом и в кабинете ректора. Партийное руководство назвало нашу акцию «буржуазным плебисцитом». Завершилось всё жесткой угрозой отчисления для зачинщиков и даже для тех, кто успел подписать копии этих писем. Интересно, что ректор и секретарь парторганизации вели себя даже более сдержанно, чем комсомольские вожаки университета… Конечно же, выбор мы сделали в пользу учебы.
Я помню, это был очень искренний порыв. Не знаю, поступили бы мы так же в теперешнем возрасте, или как бы повели себя в такой ситуации нынешние студенты. Но для нас тогда выбора не было. Мы были дети оттепели, с обостренным чувством справедливости. Причём мы абсолютно положительно относились к маршалу Устинову, понимали, что он сделал очень много, чтобы Ижевск стал городом, которым мы гордимся. Но у Юлия Кима есть замечательное определение совести – это нравственная категория, позволяющая безошибочно отличать дурное от доброго. Именем Д. Ф.Устинова можно было назвать и улицу, и целый район. Но нельзя лишать Ижевск его исторического названия в угоду сложившейся политической ситуации.
Как стало возможно возвращение городу его имени? Я думаю, это связано с «потеплением» после прихода Горбачёва, появлением политики гласности и демократии. Ижевск стал последним городом, пережившим переименование, и первым получившим своё имя обратно.
***
Примерно через год после переименования в Устинов, когда уже все как будто успокоилось, я написал песню-обращение к журналистам. И решился исполнить её на одном из фестивалей самодеятельной песни. Реакция слушателей была очень эмоциональной, особенно гостей из города Брежнева (он же Набережные Челны), которые сказали: это же и про нас!
Уважаемые товарищи газетчики!
Аплодирую всеми руками вам.
Вы и критики, вы и советчики,
И защитники там и сям.
Как положено в духе времени,
Обо всем в полный голос полос,
И о знамени, и о бремени,
И о семени поднят вопрос.
Проституция, наркомания,
Никарагуа, Белый дом,
Наконец, против пьянства кампания…
Всё как будто, да я не о том.
Обмусолив темы и эти, и те,
Почему (разрешите споры-то!)
Вы стыдливо молчаньем обходите
Тему имени нашего города?
Ох, предвижу, с усмешкою кислою
Скажут: «Старая песня! Приелось!».
Да ведь песни как раз не вышло –
Робким шёпотом прошипелось!
Москвичи обслюнявили улочки,
Старорусские закуточки,
А у нас дураки или дурочки
Посшибали все буквы, и точка.
И шарахаются, как от проказы,
От исконного имени города:
«А как иначе, имеем указы
Увековечить имя такого-то».
Да неужто ж мы станем совесть
Указными треножить вожжами?
Мы же с вами сограждане, то есть,
По-старинному, – согорожане.
Так нам ли, милые, нам ли, рОдные,
Вырождаться в родства не помнящих?
Это наша же с вами родина!
Кроме нас, заступится кто еще?!
Справка
Михаил Черемных, к.п.н., директор АМОУ «Гуманитарный лицей», в 1985 году – студент филологического факультета УдГУ